Arthur Kalmeyer
Arthur Kalmeyer => Рассуждения => Тема начата: тех.админ от Июнь 23, 2018, 04:04:16 pm
-
Может ли эфиоп изменить цвет кожи или леопард пятна на своей шкуре?
- Пророк Иеремия, 13:23
The world is white no longer, and it will never be white again.
- James Baldwin, Notes of a Native Son.
Разочарование неумением современного общества стряхнуть с себя шелуху расизма приводит либерально настроенных людей к грустному выводу о том, что это результат врождённого дефекта человеческой природы, настолько первичного, что он вообще не поддаётся лечению.
Интересно исследовать вопрос в том, насколько аксиома о неизбежности расизма соответствует действительнос ти. Одно из распространённ ых мнений заключается в том, что расизм является формой и следствием недостаточного образования. "Расизм в своей основе иррационален, - писал гавайский историк японского происхождения Роналд Тошиюки Такаки, - Я бы сказал, он происходит из незнания [непонимания] Других - тех, кто отличаются от нас". Сторонники этой точки зрения считают, что непонимание находит выход в страхе. "Естественно, мы боимся того, чего не понимаем", - утверждает Джон Хоуп Фрэнклин. "Расизм невозможен без враждебности, - писал Алвин Пуассон, - я вижу расизм как злокачественну ю опухоль". Пуассон указывал на две характеристики расиста: во-первых он создаёт стереотипы, представляющие собой враждебное обобщение черт людей другой расы, во-вторых, он отдаёт себя на волю предубеждений иррациональной вражды к ним.
Современные учёные предлагают три конфликтующие между собой теории о происхождении расизма.
Одна утверждает, что расизм представляет собой универсальную проблему. "Какое общество может по-честному считать себя свободным от расизма? - задаёт риторический вопрос социолог Тодд Гитлин, - Его корни уходят в доисторический инстинкт, называйте его племенным инстинктом или, по-современному, ксенофобией".
Другая точка зрения объясняет, что расизм является результатом рабства - это якобы убеждение, возникшее в результате поиска внутренних оправданий рабовладельцев, попытка рационализиров ать уродства использования рабского труда. "Рабство внедрило уверенность в приниженном интеллекте чёрных в сознание белого человека", - пишет Эндрю Хэкер.
Третье объяснение феномена расизма принадлежит перу чёрных националистов и "афроцентристов": они утверждают, что расизм есть врождённое и неотъемлемое свойство белого человека, "паталогия Запада", изначально укоренённая в английском языке. Один из авторов, писавших на эту тему, опубликовал в Los Angeles Times письмо, в котором он писал: "Многие из нас стали жертвами расизма потому, что язык, которым мы пользуемся, поддерживает расовые стереотипы". Франц Фэйнон доказывал, что для англоязычного человека "пытки - дело рук чёрного человека, Сатана - чёрен, черны тени и ужасы, всё грязное - черным-черно... В Европе, соответствует ли это правде или это всего лишь символ, чёрным испокон веков принято обозначать злых людей". Не случайно же, утверждают сторонники этой теории, такие понятия, как "чёрная метка", "чёрная месса", "чёрная неблагодарност ь", "чёрный список", "чёрная магия", "чёрный рынок", "чёрная овца" обозначают зло, существующее в обществе, в то время, как белый цвет привычно ассоциируется с добром! "В английской литературе, - значительно замечает Кристина Болт, - даже самым знаменитым символом 'чёрной красоты' является не человек, а лошадь!"
Каковы бы ни были теоретические расхождения по вопросу природы расизма, большинство современных источников приходят к соглашению по поводу того, какими путями следует бороться с расизмом. "Не думаю, что мы когда-нибудь сможем избавиться от расизма, но мы можем уменьшить его эффект с помощью образования населения, - пишет Эндрю Хэкер. "Расисты нуждаются в просвещении", - замечает Пуассон, и добавляет: "Совершенно необходимо поднять их сознательность". Философ Ричард Рорти рекомендует постепенно и доброжелательн о вводить расистов в жизнь людей других рас, дабы развеять их опасения, вызывающие расизм. Чёрный политолог Роналд Уолтерс доказывает, что "поскольку люди научены ненавидеть, обязанностью органов образования является увеличение возможностей для межрасовой социализации". Афро-американский учёный Чарлз Уилли настаивает на том, что расисты нуждаются в своего рода "терапии", на подобие того, как врачи борются с эпидемиями...
На самом деле расизм является универсальным признаком. Но он не возник на Западе из ничего, более того, он даже не всегда существовал в психологии западного человека. Не является расизм и результатом рабства. И к свойствам английского языка расизм не имеет отношения. Корни выражений "Черная овца" или "чёрная метка" не имеют ничего общего с расизмом. Внимательное исследование истории доказывает, что у расизма было чётко выраженное начало. Хотя элементы расизма можно отыскать в трудах китайских и арабских средневековых авторов, расизм на самом деле являет собой современную и западную идеологию. Расизм возник ДО рабства, хотя рабство и способствовало его распространени ю. И что совсем очевидно - расизм отнюдь не иррационален, он не является результатом страха или ненависти: расизм возник как продукт европейской эпохи Просвещения (Enlightement), как результат вполне рационального и научного проекта, призванного понять сущность окружающего мира.
Это был результат европейской эпохи географических открытий, направленной на смелую попытку классифицирова ть и расставить по рангам невообразимое богатство растительного, животного мира и вновь открытых путешественник ами в далёких землях племён и народов. Для европейцев-путешественников, христианских миссионеров и исследователей-этнологов расизм служил естественным способом описания цивилизационны х различий, которые невозможно было отнести за счёт климатических различий и которые казались им врождёнными характеристика ми диковинных народов, населявших диковинные континенты и острова мирового океана. Расизм возник как теория, естественным образом объяснявшая очевидные факты превосходства западной цивилизации - факты, которым наблюдатели не находили другого объяснения.
Что же такое расизм?
Трудно оспаривать утверждение Эндрю Хэкера "нечто, называемое расизмом, безусловно существует". Но что на самом деле стоит за этим термином? Базовое определение: расизм является идеологией интеллектуальн ого и морального превосходства, основывающейся на биологических характеристика х расы. Более того, расизм обычно предполагает желание дискриминирова ть людей в зависимости от принадлежности их к иерархиям высших и низших рас. Webster's New World Dictionary даёт определение расизма как "доктрины или учения, основанного на расовых различиях в характере и уровне интеллекта, доказывающего, что одни расы являются высшими по отношению к другим, и обосновывающег о необходимость сохранения чистоты высшей расы".
Определение, приведенное Джорджем Фредриксоном в книге "White Supremacy", гласит: "Расизм есть образ мышления, предлагающий, что группы населения, различающиеся между собой по линии предков, необходимо различаются и по уровню культуры, статуса и влияния. Расисты заявляют, что эти различия определяются главным образом неизменными генетическими факторами, а не условиями среды или историческими обстоятельства ми". В отличие от бесстрастого научного определения расизма, в прогрессивных общественных кругах бытует убеждение в том, что расизм представляет собой некую патологию, вплоть до слабоумия. Однако, это представление не выдерживает исторической проверки: если расизм является продуктом безграмотности, иррациональног о страха и ненависти, каким образом расистские взгляды разделялись множеством наиболее просвещённых, интеллектуальн о мужественных и гуманистически настроенных исторических персонажей – в Америке и в целом на западе – всего несколько десятилетий назад? Трудно отрицать, что самые выдающиеся из религиозных лидеров, философов, учёных и уважаеымых государственны х деятелей придерживались, если судить по сегодняшним меркам, отъявленно расистских взглядов. В течение нескольких столетий расизм был вполне конвенциональн м, нормальным явлением, свойством научного взгляда на жизнь – точно так же, как антирасизм является нормой сегодняшнего дня.
Смешно представлять, будто три ведущих мыслителя западной цивилизации – философы Хьюм, Кант и Гегель – были ослеплены бытовыми предрассудками или страхами перед правдой. Ни один из них не чувствовал, что ему «угрожают чёрные люди». Закономерно спросить: почему они верили в то, во что верили? Вот несколько цитат:
(продолжение ниже)
-
«Я начинаю подозревать, что негры и вообще все прочие человеческие расы по природе своей являются низшими по сравнению с белым человеком. Никогда не было ни единой цивилизованной нации людей с цветом кожи, отличным от белого, не существовало даже ни единого индивидуума, отличающегося выдающимся действием или мыслью. Они не знают ни промышленных мануфактур, ни искусств, ни наук... Подобное однообразие и постоянное отличие не могли бы иметь место на протяжении веков и в разных странах, если бы природа изначально не создала эти народы коренным образом отличными [от белого человека].»
- David Hume, Of National Characters, 1748
«Африканские негры не получили от Природы никакого разума, который возвышался бы над обычной глупостью. Таким образом, разница между двумя расами весьма существенна: она представляется настолько же значительной в использовании разума, как и в цвете кожи».
- Immanuel Kant, Observations on the feeling of the Beautiful and Sublime, 1764.
«Негритянская раса представляет собой совершенный вызов гуманизму. Они считают тиранию вполне приемлемой и принимают каннибализм как привычную норму... Многожёнство распространено среди негритянских племён, как способ произвести возможно больше детей, чтобы продавать их одного за другим в рабство... Сущность гуманизма заключается в стремлении к свободе... Так что оставим Африку, чтобы больше к ней не возвращаться. Потому что она не относится к исторической части мира; она лишена какого бы то ни было движения или развития, о котором стоило бы говорить».
- Georg Hegel, The Philosophy of History, 1837.
Эти философы занимают почётное место в пантеоне западной мысли – и в то же время они высказывали мнения, которые сегодняшнее общество считает безусловным проявлением иррациональных предрассудков!...
Историк Оскар Хэндлин бросает вызов общепринятому мнению о природе расизма. Он считает, что «расизм вырос из честных попыток исследователей понять правду о природе человека и человеческого общества». Расизм развился в непосредственн ой связи с Эпохой Просвещения, а не вопреки ей. Попробуем разобраться в этих утверждениях и посмотрим, как многое из того, что нам известно о расизме, соответствует историческим фактам.
Для начала, заметим различие между этноцентризмом и расизмом. Расизм утверждает существование предопределённ ой природой расовой иерархии, основанной на биологических характеристика х расы. Этноцентризм (tribalism), с другой стороны, представляет собой сильное предпочтение собственной этнической группы чужакам. Сам термин этноцентризм происходит от греческого ethnos - народ или нация. Различные этнические группы часто связаны между собой кровью, соседством, общей историей, но связи и различия не непременно следуют расовой общности или расовым различиям. Национальность, религия, общие традиции и просто географическая близость служат для этноцентризма более серьёзными деноминаторами, чем расовые признаки. Расизм основывается на биологии, этноцентризм – на культуре.
Этноцентризм универсален. С начала времён все человеческие общества – от примитивных до современно развитых, в странах Запада и Востока – подвержены нарциссистской склонности к самолюбованию, самовосхвалени ю – и в то же время относятся к «чужакам» с недоверием, а то и с прямой агрессией. Путая естественное с привычным, мы все склонны считать наш образ жизни, наши обычаи, наши симпатии и антипатии образцами для всего мира, а чужаков рассматривать как представителей странных, неприятных, даже абсурдных культур. Люди из развитых стран привычно смотрят со снисходительны м пренебрежением на своих более примитивных соседей. Занятно, что это справедливо и в отношении примитивных народов. Антрополог Рут Бенедикт пишет, что формула «Я принадлежу к избранным» характерна для аграрных и отсталых обцеств, в которых имя собственно племени обозначает «человеческие существа» или «люди» – по контрасту с чужаками, пригодными для охоты или обращения в рабство. Слова, используемые для обозначения других народов, часто служат для дегуманизации чужаков.
Таким образом, этноцентризм – трайбализм – является орудием и утверждением групповой лояльности (начиная с «нашей семьи», «наших детей», «нашей родни», «нашей религиозной общины» и кончая «нашим народом»). Этноцентризм есть остаточное явление инстинкта группового выживания, уходящее корнями в эволюционную биологию. В книге «The Selfish Game» Ричард Доукинс утверждает, что чувство локтя внутри этнической группы выполняет функцию орудия дарвиновского «выживания видов»: это основа для генетического воспроизведени я, необходимого как средство для победы в естественном отборе.
Этноцентризм зачастую выражает себя в виде провинциальног о узколобия, ксенофобии, страха перед иностранным. И всё же этноцентризм – это не расизм! Конфликты между сербами и хорватами, сикхами и индусами, басками и испанцами, протестантами и католиками, англичанами и ирландцами, турками и армянами несомненно являются племенными конфликтами, результатами доведенной до кровавой резни этноцентрическ ими лояльностями и антипатиями, но это не расовые конфликты: их участники принадлежат к одной и той же расе. Так что, хотя многие считают расизм частным случаем племенной вражды, на самом деле это два различных явления. Расизм отличается и от антисемитизма. Ну да, Адольф Гитлер был одновременно и расистом и антисемитом, но это не значит, что причины антисемитизма те же, что и причины расизма.
С высот нынешнего понимания гуманитарных ценностей нам сложно понять происхождение европейского расизма: мы пользуемся современной терминологией и видим мир сквозь призму наших собственных – современных – предубеждений. Многие из нас пользуются парадигмом культурного релятивизма, диктующего, что все культуры равны; если догматически следовать этой точке зрения, любое усилие понять и объяснить культурное превосходство или недоразвитость оказывается заведомо ненужным, более того, объявляется извращением. Да и сам термин «раса», которым люди пользуются свободно сегодня, не был общепринятым до 18-го столетия. Этимологи, изучающие происхождение слов, не вполне уверены в точном происхождении корня этого слова. Возможно, оно произошло от арабского «рас», означающего «голова» или «начало». Но это слово не относилось к биологической категории людей (там более в научной литературе) до 19-го столетия. Даже ещё в начале 20-го столетия термин «раса» использовался с разными смыслами в различных коннотациях: иногда этим словом подменяли понятие национальности, иногда – религиозную принадлежность, этнические корни, даже весь человеческий род: «германская раса», «жёлтая раса», «кельтская раса», «иудейская раса», «магометанская раса», «человеческая раса».
Ранние европейские путешественник и, отправляясь в дальние земли, плохо представляли себе, как выглядят люди, населявшие внешний мир, каковы их культурные достижения и обычаи. Европейцы времён средневековья верили не только в существование невиданных морских чудовищ, они верили и в «диких людей», живших в кронах деревьев и в играющих на трубах обезьян. Врач и путешественник сэр Джон Мандевилль писал в 14-ом веке, что за пределами Святой Земли европейцев ожидают люди с головами собак и дикари, гениталии которых свисают до самой земли. Колумб ожидал встретить в новооткрываемы х землях «хвостатых людей». Подобные ожидания одолевали и других известных путешественник ов – Уолтера Рейли, Франциско де Орейанна, Джона Суана и проч.
В то же время эти европейцы отправлялись в Азию, Африку, в Северную и Южную Америки без враждебных предубеждений. Наоборот, они были настроены уважительно и готовы воспринять любые достижения вновь открытых народов и приобщиться к особенностям их культур. Особая заинтересованн ость в культуре стран Дальнего Востока была результатом записок Марко Поло (он умер в 1323 году, после службы при дворе Великого Хана, оставив после себя увлекательное, хотя и значительно преувеличенное описание богатств Востока). Португальцы не предпринимали навигацию и исследование берегов Африки в поисках рабов – они пытались найти морской путь для доставки восточных пряностей, ценившихся в средневековой Европе как сокровища.
Некоторые европейцы отправлялись в Африку в целях распространени я религиозных ценностей. В своих «Путешествиях» Марко Поло описывал некого Христианского Принца, жившего на краю мусульманского мира, и более 300 лет европейцы пытались разыскать Престера Джона, который, как считалось, был чернокожим. Кроме очевидных целей торговли и обогащения многими европейскими путешественник ами двигало любопытство, им было интересно узнать, в какой мере открытия и знания других народов могут быть использованы европейцами для становившегося модным в средних веках прогресса. В Европе уже возникали университеты, парламентские системы, зарождались промышленные мануфактуры. Вместе с этим усиливался и научный интерес к неизвестным пока достижениям других народов.
Возникшая в мозгах европейцев идея о рациональном мире, изучение которого универсально доступно уму человека, была частью идеи всеобщего равенства, идеей прогресса, основой грядущего «покорения природы». Фрэнсис Бэйкон писал, что освоение нового знания станет «освободителем доли человека». Как ни странно, именно из этих идей эпохи Просвещения и родился европейский расизм – когда европейцы столкнулись с группами людей, остановившимис я в своём развитии и не достигшими уровня прогресса, освоенного к тем временам европейцами.
Европа 16-го – 19-го веков представляла собой быстро развивавшееся сообщество народов, осознающее себя как цивилизация с богатой культурной историей, с институтами права и технологическо й базой (принесенные из Индии цифры, печатный станок, компас, парусный флот). Главным преимуществом европейев перед другими народами был объективный научный метод познания мира, систематически й метод накопления и передачи знаний, позволяющий исправлять ошибки, – ничего этого не знал ни древний мир, ни другие современные европейскому возрождению цивилизации.
Европейское Просвещение ответственно за успехи Запада. Оно же ответственно за его расизм: европейцы того времени были плохо готовы встретиться с племенами, совершенно далёкими от прогресса, и это знакомство произвело впечатление шока на людей, ожидавших встретить универсально равные им культуры. Первые путешественник и буквально ошалели, встретившись с культурами племён-номад, живших без всяких изменений, совершенно статично с незапамятных времён – в лучшем случае занятых примитивным сельским хозяйством, или хуже того – ведущим образ жизни охотников-собирателей. Они ожидали увидеть людей, равных им самим. Но не понадобилось слишком много времени, чтобы разочарованные европейцы стали описывать встреченных ими людей с тёмной кожей как дикарей и варваров (по определению Меттерниха, «находящихся за чертой цивилизации»).
Первыми с чёрным африканским континентом познакомились португальцы. Они прибыли в Африку (а не Африка к ним!) на трёхмачтовых судах. На каждом судне были компас, квадрант, астролябия, навигационные карты. Они владели информацией о ветрах, течениях, звёздах, широтах и параллелях. Португальцам было уже известно, что Земля круглая, а не плоская. Отправлявшие с путешествие во второй половине пятнадцатого века португальские моряки оставляли за кормой быстро модернизирующу юся Европу, где было уже около ста университетов, несколько сот печатных станков, напечатавших более пятнадцати тысяч разных книжных новинок. У них были пушки, порох, их тела были защищены латами. Они знали, как пользоваться денежными чеками, знали, что такое страхование, были знакомы с двойной бухгалтерией. У них были механические часы и прецизионные инструменты. Пользуясь энергией ветра и воды, они умели молоть зерно, измельчать руду, изготовлять бумагу, пилить и обрабатывать древесные стволы и мрамор, качать воду и строить величественные здания соборов. Ничего этого не знали группы людей, с которыми им предстояло встретиться в путешествиях.
За двести лет со времени первых географических исследований разрыв в уровне знаний продолжал расти по экспоненте. В 1590 году европейцы изобрели микроскоп; в 1608 – телескоп; в 1643 – барометр; в 1656 – часовой маятник; в 1714 – термометр; в 1770 – многошпульный ткацкий станок; в 1781 – паровую машину; в 1796 году они создали первую вакцину; в 1800 – первую электрическую батарею... Как раз в этот период – между 16 и 19 столетиями состоялось знакомство представителей самой развитой цивилизации с жителями обеих Америк, побережий центральной и южной Африки. У многих африканских племён не было понимания чисел – понятий выше одного или двух (дальше шло «много»). Примитивные верования заменяли им систематически е знания. Некоторые разговаривали с камнями, танцами и криками они вызывали дождь и болезни лечили ритуальными масками и танцами. Некоторые племена считали, что женщины могут рожать животных. Все события контролировали сь духами-божками, которым следовало приносить жертвы, но можно было и наказывать в случае, если они насылали несчастья.
Согласно Роберту Хьюзу («The Fatal Shore»), до прибытия европейцев автралийские аборигены не знали даже лука со стрелами. Некоторые племена понятия не имели о сельском хозяйстве – не пахали, не сеяли, только собирали, что можно было найти съестного в природных условиях. Люди Иоры никогда не мылись, но «жили с телами, вымазанными едкой смесью рыбьего жира, животного сала, песка, пыли и пота». Они «не имели собственности, не знали денег, не возделывали пищу, не жили в домах, существовали без одежды, без изделий из глины и металла... Они ничего не знали о разведении скота. Они ничего за заготовляли впрок, живя в настоящем времени». Привычной формой брака было «наметить какую-нибудь из женщин соседнего племени в качестве подходящей пары, неожиданно напасть на неё, оглушить её ударами по голове, спине и шее и утащить истекающую кровью женщину на стоянку своего племени».
Европейцы были потрясены и разочарованы. Разрыв между их цивилизацией и другими народами был болезненно очевиден; они честно искали рациональных объяснений этому разрыву, и не находили ничего кроме биологической неспособности некоторых народов к цивилизационно му развитию.
Так возникло убеждение (научно обоснованное убеждение!) в том, что людей с отличной от белой кожей, следует признать низшей расой…
Если вас заинтересовало то, что вы здесь прочли, читайте дальше в книге «The End of Racism» by Dinesh D’Souza – по словам Джорджа М. Фредриксона из The New York Review of Books, «the most thorough, intelligent, and well-informed presentation of the case against liberal race policies that has yet appeared»
Current Mood: thinkin' real hard
Tags: компиляция, культур-мультур