Мы поедем мы помчимся
Презирая привилегий
Не взирая на препятствий
Напрямик через холмы
Растревоженно заблеют
Референты дальних странствий
Члены воинских коллегий
И апологеты тьмы

Королева Несмеяна
Враз достанет два нагана
С неба высыпется манна
На простой и ясный путь
Но как водку из-под крана
Не поймать но пасарана
Он проснулся слишком рано
Нас в конюшню не вернуть

Конный завопит и пеший
Ты куда камо грядеши
Баб-Яга и пьяный Леший
Станут карами грозить
Но могучим самоваром
Сожжена Москва недаром
Не дышите перегаром
Не вернется волчья сыть.

В детстве дни длятся бесконечно долго. Вот, к примеру, лужа - сколько неизведанных возможностей она в себе таит! Можно разглядывать, как блестят разноцветные осколки стекла под слоем воды, или развозить пальцами осадок на дне, можно пускать бумажный кораблик, подталкивая его, если сядет на мель, можно прыгать в луже или просто шлёпать по воде руками, наблюдая, как разлетаются брызги.

В юности время исчезает. Вообще. Понятия времени больше не существует, эти стрекозки будут совокупляться вечно, в разнообразнейш их интерьерах, позах и комбинациях, утром, днём, вечером, ночью. Вечное лето - это просто и навсегда.

Потом человек взрослеет и, по мере потери умения радоваться, разноцветные стеклышки и секс теряют свою былую занимательност ь. Время мстит, постепенно ускоряясь и грабя удовольствия у твоего дня, предлагая алкогольный симулякр взамен естественной радости.

               "A lot of cobwebs in your head
                You're getting rusty, so you said
                You're feeling bad, and everything looks gray and sad
                You're getting worried, yes indeed..."

К так называемому "зрелому возрасту" - эвфемизм, щадящий чувствительнос ть шестидесятилет них, - человек в достаточной мере опутан привычками, предрассудками, связями и обязательствам и, чтобы ощущать время врагом, мчащимся с бессмысленной скоростью навстречу кажущейся близкою смерти.

И только после восьмидесяти время снова загустевает. Жаркими летними вечерами оно медленно сочится наподобие тёмного гречишного мёда. Можно лежать кверху лицом на траве, наблюдая, как темнеет, покрываясь яркими блестками, небосвод, и слушать звон тишины. Думать можно, конечно, но не обязательно. А и мысли уже достаточно просты и не содержат угроз - жизнь теряет власть над тобой, подсовывая для обдумывания свои темы. Вязкое время, вязкие, неторопливые мысли, избегающие поисков смысла, не озабоченные угрозой последствий.

Старость - время переоценки достоинств здравого смысла. Вчера, стоя на перекрёстке в ожидании зелёного светофора, увидел впереди грузовичок с надписью John F. Kennedy for President! - и воспринял это как должное: плакат был к месту, ко времени, на самом деле - ко всем странам и временам.

Старость - время избавления от страха смерти. Новый месяц приносит сообщения о смерти старых друзей - волны памяти колышут тихую грусть, но мозг не орёт истерически "спасайся кто может". Страха перед неизбежным больше не существует. Есть вещи пострашнее смерти, например, стать обузой для детей, лишившись контроля над своим телом и разумом. Но и эти мысли загустевают, уступая место запахам трав и нагретой солнцем сосновой смолы.

Потому что если есть время жить, то это время здесь и сейчас, другого не будет.

Я БЫЛ

Зачем люди фотографируют сами себя?
Для чего художник пишет автопортрет?
Что мы ожидаем увидеть, взглянув на себя со стороны?
Что хотели бы спрятать от остальных?

Я раньше верил, что selfie для женщины
Есть способ сообщить Адаму, Парису и прочим,
Что ей хочется яблока сегодня на ужин.
Теперь понимаю, что ничего не знаю о женщинах.

Зато мужчины просты и понятны.
Нам надо знать, что маска плотно прилегает к лицу,
А подлость, страх, неуверенность или глупость
Случайно не лезут наружу из-за ушей.

Юноше к лицу намёк на плетору гормонов,
Зрелому мужу идёт маска самоуверенной силы,
Старцу - символы мудрости: благообразная седина и морщины,
Философу не обойтись без имитации мысли и тайного знания,
Атеисту нужно убедиться в отсутствии образа и подобия,
Путешественник метит собою ландшафты, соборы, скульптуры,
Глупец тешится тем, что в сомбреро похож на latinos.

Но это не главное. Главное - selfie удостоверяет,
Что ты действительно был: вот он - нос, подбородок, глаза.
Всё моё. Единственный документ, которому хочется верить.
Кроме него, жизнь не оставит других доказательств.

Дякую Вам за дуже цікавий життєпис. І за наше одвічне мовне питання - респект!😉😘

Как много лет назад, на Теставере
Мы встретимся опять, в пустой таверне,
Закажем на двоих по Bloody Mary
Я пошучу о возрасте, наверно,
Ты будешь элегантна и желанна
И молчалива, как и прежде, донна Анна.

И ты не будешь спрашивать, что стало
Причиной затянувшейся разлуки –
Ведь времени у нас с тобой так мало.
Я руку положу тебе на руки,
И время остановится. Как странно –
Всё будет так, как прежде, донна Анна.

Пройдём наверх по Лестнице Испанской
Под кроны лип. В старинном мезонине
С чугунною оградой, словно в сказке,
Склонюсь над белым животом богини,
Чтоб языком коснуться вишни пьяной
И ощутить вкус прежней донны Анны.

Перед прощаньем ты не станешь плакать,
И на пустой аллее в Тиволи
Меня ты поцелуешь, чтобы память
Унёс я на другой конец земли
С собою в сердце, в город мой туманный, –
Как целовать умеет только донна Анна.